ПЛАНЕТА НА ЛАДОНЯХ

КОЛЛЕГИ И ДРУЗЬЯ

На космическом корабле «Союз-11» они летели втроем: командир корабля Георгий Добровольский, бортинженер Владислав Волков и Виктор как инженер-испытатель. Каждый отвечал за работу и жизнь своих товарищей. Это чувство ответственности необыкновенно сплотило их.

Георгий Добровольский
На космодроме за пять дней до старта ему исполнилось сорок три года.
Когда на Байконуре журналисты пришли поздравлять его, завязалась беседа. Посыпались вопросы: «Как стал летчиком?», «Как попал в космонавты?» Почувствовав, что от ответа не уйти, Георгий улыбнулся:
— Братцы, честное слово, я никогда не думал, что стану космонавтом.
— Даже и «не примерял» себя после полета Гагарина? — удивился один из газетчиков.
— Ей-богу, нет. Думал, что вся жизнь моя будет связана с авиацией. Я окончил Чугуевское авиационное училище. Стал старшим летчиком, потом командиром звена, заместителем командира эскадрильи. Заочно окончил военно-воздушную академию. Вдруг вызывают меня к командующему. Едва захожу в кабинет, генерал задает вопрос:
— Как у вас здоровье?
— Здоровье хорошее, не жалуюсь. Готов выполнить любое ваше приказание.
— А вот сейчас услышите и откажетесь. В космос хотите лететь?
Я «заглох», как говорят летчики. Что угодно мог ожидать, только не этого.
— Ну что с вами? — спрашивает командующий. — Согласны или подумать надо?
— Согласен! Думать не надо. Я просто не могу сказать в ответ ничего, настолько рад и счастлив.
И Георгий Добровольский смеется, Смеется так, как может смеяться только он один.
О годах тренировок Добровольского в отряде космонавтов хорошо рассказал Евгений Хрунов, когда космический корабль «Союз-11» только что вышел на орбиту:
«Георгий Добровольский пришел к нам в 1962 году с должности заместителя командира полка по политической части. Должность замполита в армии требует прежде всего душевной мягкости, точности, деликатности. И в то же время твердости, принципиальности. Такой он и есть. Георгий всегда смотрит прямо в глаза, приятен или неприятен ему разговор. Вот эта прямота и подкупает.
В работе на тренажерах Добровольский был прямо-таки беспощаден к себе. Но что интересно: не любил простых, понятных задач. Скучает, делает добросовестно, но без вдохновения, что ли. А вот если проблема с закавыкой, если есть над чем поломать голову — вот тогда и блеск в глазах, и улыбка, и творческий порыв.
Долго ждал Георгий своего звездного часа. Трудно ли это? По себе знаю — очень. Тренируясь сам, он помогал всем, кто готовился в полет. И его совет всегда был кстати. Он участвовал в организации полетов чуть ли не всех «Союзов». И тренировался, тренировался… Помню, как в кругу своих друзей он говорил:
— Я не мыслю своей жизни без полетов. А космический полет, мне кажется, — это бой, где в сравнительно короткое время надо отдать опыт, все силы, все свои знания, накопленные жизнью. Для тех, кто умеет и хочет отдать всего себя в таком бою, космос — самое подходящее место.
В ночь перед стартом состоялся последний разговор журналистов с ним.
— Георгий, волнуетесь?
— Да… — последовал быстрый ответ. После паузы он пояснил: — Все время думаешь только о старте, о полете, экспериментах. Когда Юрий Гагарин первым ушел в космос, вообще не было известно, сможет ли человек нормально работать и жить в невесомости. Затем наступило время более длительных экспериментов. Встала проблема адаптации человека в космическом полете. В рейсе Андрияна Николаева и Виталия Севастьянова было положено успешное начало решению важного вопроса — реадаптации космонавтов. Они вынуждены были как бы заново привыкать к миру земной тяжести. Мы готовили себя ко всяким неожиданностям, но, честно говоря, волнуюсь, как перед встречей с грозным противником. Космос не прощает мелочей…
О Викторе он сказал:
— Очень рад, что лечу сам. Но вдвойне рад тому, что в экипаже есть Виктор. Это человек, которому можно доверять, как самому себе, и даже больше. Есть выражение: «Я бы пошел с ним в разведку». Так вот с Виктором Пацаевым не страшно идти в любую разведку: и на Земле, и в космосе.

Владислав Волков
Интересным, разносторонним человеком был Владислав Волков. Он любил жизнь и спешил ей навстречу. Он многое успел в свои тридцать пять лет. Возможно, он стал бы отличным конструктором самолетов. В это верили и его преподаватели в институте, и отец. Он мечтал летать на реактивных самолетах и добился своего.
Он увлекался различными видами спорта: боксом, футболом, хоккеем, баскетболом, волейболом, альпинизмом, плаванием. И в каждом — высокие результаты.
При желании Владислава ожидало бы поприще актера. В институтском театре с его артистичной внешностью и даром перевоплощения он был на главных ролях.
Но он стал космонавтом и журналистом.
— Кем быть? Ответить на этот вопрос порой совсем не просто, — говорил Волков. — Порой молодому человеку нравятся профессии совершенно различные: инженера-строителя и врача, агронома и химика. Я не осуждаю тех, кто колеблется. В семнадцать-восемнадцать лет наметить себе путь в жизни, выбрать работу, которую можно было бы любить всегда, очень и очень трудно. А мне просто повезло. Увлеченность моих родителей передалась и мне.
Жили Волковы неподалеку от московского аэродрома Тушино. Детство Владислава прошло под грохот авиационных моторов. Дома только и разговоров было, что о самолетах. А парады, знаменитые воздушные парады! Владиславу было одиннадцать лет, когда он увидел первый послевоенный воздушный парад. Сверкая на солнце, совершали каскады фигур первые реактивные… Отец Владислава, Николай Григорьевич строил самолеты. В свободное от работы время он рассказывал сыновьям о стремительных воздушных лайнерах.
Потом Волков вспомнит:
— Я мечтал стать испытателем. Конечно, самых новых самолетов. Этот выбор я сделал для себя еще в детстве.
Как-то отец после долгого разговора с Владиславом, убедившись, что мечта сына о небе не пустая мальчишеская затея, твердо сказал:
— Но запомни, Владислав, одно: за мечту, чтобы она стала явью, надо бороться, бороться со всей силой, какая только есть. И эта сила — знание, энергия воля.
— Хорошо, папа, — ответил сын.
Ольга Михайловна, мать Владислава, тоже работала в авиапромышленности. Ее брат, Петр Котов, бывший фронтовой летчик, часто появлялся у Волковых. Грудь его украшали ордена. Он знал о страстном желании Владислава летать на самолетах, но рассудил по-иному:
— Летать — дело немудреное. Хорошо летать — это, брат, посложнее. А вот испытателем стать по нынешним временам совсем не просто. Начинать надо не с того, чтобы учиться летать. Будешь очень хотеть, это от тебя не уйдет. Прежде надо познать науку. И не одну, а самые разные. Без них ты воздушный извозчик, а не испытатель.
Не один день думал Владислав над советом дяди, и решил, что он прав. И вот Волков поступает в Московский авиационный институт, тот самый, что когда-то окончил и его отец. Студенческий коллектив «маивцев» был очень дружный, жизнерадостный. В институте студенты получали хорошую спортивную закалку и приобретали отличные инженерные знания. Окружающая обстановка наложила отпечаток и на Владислава. Заводила, добрый товарищ, он был мастером и посмеяться, и на гитаре сыграть, успевал и в науках, и в самодеятельности, и в спорте. Товарищи звали его просто Вадимом.
Но вот институт окончен, и Волков приходит в конструкторское бюро, где рождаются образцы новой космической техники. Потянулись годы напряженного, но удивительно интересного труда.
Позднее он скажет:
— Счастлив, что корабль «Восток», на котором Юрий Гагарин проложил первую трассу в космосе, и в более совершенный корабль «Восход» вложена частичка моего труда.
Годы учебы не потушили у Волкова желания научиться летать. По рекомендации известного летчика-испытателя Сергея Николаевича Анохина, человека исключительной преданности авиации, Волков поступает в Коломенский аэроклуб. Нелегко после работы колесить на всех видах городского и загородного транспорта, добираясь в аэроклуб. Но Владислав привык доводить начатое до конца. Аэроклуб он закончил. Как-то после полета на поршневом Яке он сказал инструктору:
— Буду летать и на реактивных. Буду!
Сказал и добился своего. Сбылась мечта детства.
— Полеты на реактивных — одно удовольствие, — рассказывает Владислав. — Они требуют от человека отличного знания машины при быстроте реакции…
В августе 1962 года, когда в космос один за другим уходят корабли «Восток-3» и «Восток-4», Владислав впервые попал на космодром Байконур.
— Это удивительное зрелище, — вспоминает он. — Здесь отчетливо представляешь себе все величие того, что рождается вначале на ватмане, а потом воплощается в металле. И хотя твой вклад может быть незначительным, тем не менее, сердце преисполнено гордости, что ты причастен к великому делу покорения природы.
Через два года совершил орбитальный полет корабль «Восход». В его экипаже был ученый К.П. Феоктистов. С этого времени стало ясно — путь ученым и инженерам в космос открыт.
Волков, как и другие молодые ребята с предприятия, сам искал пути в кабину космического корабля. Хорошая спортивная подготовка помогла ему пройти все сложные медицинские комиссии. Но вдруг Владислав узнает, что в список кандидатов в космонавты его не включили. Тотчас он пошел жаловаться Главному конструктору. Тот, выслушав все его обиды, спокойно ответил:
— Молод еще, успеешь… Не всем же летать на космических кораблях. Должен же кто-то их делать…
Владислав убеждал, доказывал, спорил. И добился-таки своего: его допустили к тренировкам.
А будни оказались труднее экзамена. Каждый день предстояли тренировки на специальных стендах и установках, прыжки с парашютом на землю и в воду, полеты на реактивных самолетах, изучение космической техники…
Первый звездный полет произвел на Владислава сильное впечатление. Наша планета предстала перед ним в сияющей красоте.
— Рассказать просто невозможно. Трудно даже слова подобрать, — делился впечатлениями космонавт после полета. — Все это нужно видеть самому. Как на полотнах Рериха — неописуемые краски.
Ну, слетал раз, можно и остановиться. Нет, это не для Волкова. Покой для него — самое страшное.
Космонавт Хрунов говорит: «Тот, кто однажды связал себя с космосом, кто своими глазами увидел неземные его краски, его бескрайность и бесконечность, тот будет отчаянно мечтать о новом свидании с ним. Так случилось и с Волковым».
Свой главный жизненный принцип Владислав формулировал так: «Бесконечно работать, искать полезное во всем, не отступать перед трудностями».
Он постоянно торопил жизнь…

Далее…