ЖИТЬ УВЛЕЧЕННО!

СОВЕТ БРАТА

Вскоре после окончания десятого класса в июле 1957 года я приехала в Москву поступать в Тимирязевскую сельскохозяйственную академию на плодоовощной факультет. Остановилась у брата в Долгопрудном. Они с женой Верой снимали комнату на первом этаже дачного двухэтажного особняка.

Некоторые учебники я с собой не привезла, и Витя доставал их у своих сотрудников. Учебники эти были старого издания, но я не огорчалась, хотя приходилось во многом разбираться заново. Я с нетерпением ждала того момента, когда брат вернется с работы. К его приходу у меня накапливалось много вопросов. Вот он и дома.

— Витя, расскажи мне, пожалуйста, о реактивных двигателях, — прошу я его. — Первым их разработал Циолковский?

Виктор садится на кровать.

— Первым разработал чертежи ракет Кибальчич, находясь в тюремной камере… — И брат увлекательно стал рассказывать мне об основоположниках ракетостроения — Николае Ивановиче Кибальчиче, Константине Эдуардовиче Циолковском, Фридрихе Артуровиче Цандере.

Имя Сергея Павловича Королева еще открыто не упоминалось. Не назвал его мне и брат, но под руководством Королева в Казахстане в те годы строился космодром, и совсем немного оставалось до полета первого искусственного спутника Земли.

28 июля в столице начался VI Всемирный фестиваль молодежи и студентов. Вечерами я заносила в маленькую записную книжку свои впечатления от фестиваля и событий прошедшего дня. Увидев это, брат пошутил:

— Когда ты собираешься отнести свои мемуары в редакцию? — Разве я могла предположить, что мне когда-нибудь пригодятся эти случайно сохранившиеся записи! Каждое слово в них вызывает в памяти живые картины тех дней. Виктор же никогда не вел дневников.

В начале августа в Тимирязевке начались приемные экзамены, первым писали сочинение. Я выбрала вольную тему: «СССР — оплот мира в борьбе за мир». Через три дня после сочинения мы держали экзамен по физике. Старания брата не пропали даром — физику я сдала на «отлично». Но по сочинению получила «хорошо», и радость моя померкла. Я знала, что перед десятиклассниками, поступающими на плодфак, ставились жесткие условия: поступит тот, кто все экзамены сдаст на «отлично». Конкурс на этот факультет был необыкновенно большой.

Домой я приехала невеселая. Витя пришел на обед и сразу с улыбкой ко мне:

— Ну, как?!

Я показала ему раскрытую пятерню и добавила:

— А по сочинению «четыре»…

— Молоток! — сказал брат. — Дай-ка я тебя поцелую.

«Может быть, все будет хорошо, и я поступлю», — подумала я, ободренная похвалой брата.

В этот вечер мы отправились смотреть праздничную Москву. Путь держали на ВДНХ. Вечерняя выставка показалась мне чудесной сказкой. Мы долго бродили по ее широким проспектам среди бесчисленных групп иностранцев, любовались разноцветными фонтанами. Но мысли об экзаменах возвращали к действительности.

Химию сдала на «пять», а биологию — на «четыре». Итак, из двадцати баллов я набрала только восемнадцать. Не найдя себя в списках поступивших в академию, я не выдержала — расплакалась. Когда подходила к дому, Витя по обыкновению вышел мне навстречу. Узнав причину моего расстройства, сказал:

— Не горюй, друг! Радуйся сегодня, завтра будет хуже.

Сквозь слезы я невольно улыбнулась. Брат тоже, наверное, переживал мою неудачу, был задумчив, но все время старался поддержать во мне бодрость духа.

После неудачного поступления в Тимирязевку я засобиралась домой, но брат решительно стал возражать:

— Куда ты торопишься? Погости у нас еще недельку. Ведь ты Москву еще не видела. Съезди в Музей имени Пушкина. Отвлекись немного от грустных мыслей, Все у тебя впереди. Главное — не вешать носа.

По утрам Витя спрашивал меня:

— Ну, Галинка, какие у тебя планы на сегодня? — И сам предлагал мне познакомиться с какой-нибудь новой достопримечательностью Москвы. Так по его совету я побывала в Третьяковской галерее, посмотрела великолепные здания МГУ на Ленинских горах, любовалась созвездиями в планетарии. Брат достал мне билет на концерт ансамбля «Дружба» с участием Эдиты Пьехи. Посчастливилось мне побывать на выступлениях Аркадия Райкина.

Несмотря на неудачу, Москва оставила у меня самые светлые воспоминания. И за это я была благодарна брату.

Всю зиму я усиленно готовилась и на следующий год поступила на плодоовощной факультет Мичуринского плодоовощного института Тамбовской области.

Очень дорого мне письмо брата, полученное в первый год моей самостоятельной работы агрономом после окончания Мичуринского института. Я выразила ему свое недовольство местом назначения. Он мне ответил: «Главное — интересная работа, а она у тебя должна быть интересной, так как ты впервые попала в условия, в которых от тебя как-то зависит результат труда большого коллектива. Это обычно рождает два чувства — сознание ответственности, с одной стороны, и с другой стороны — сознание того, что ты все-таки приносишь какую-то посильную пользу.

…Откровенно говоря, я еще не видел ни одного молодого специалиста, довольного своим положением в первый год работы… Человек доволен своей работой только тогда, когда видит плоды своего труда, а сразу их видят разве только пекари. Вот и бегут молодые «специалисты» кто куда — кто в армию, кто в духовой оркестр. Нужно набраться терпения проработать на месте год-другой, только тогда можно полностью оценить все хорошие и плохие стороны работы, понять свое положение в производстве. Может быть, тогда появятся другие настроения. Мораль сей басни — не торопись с выводами, осмотрись получше на месте, может быть, это как раз то, что тебе нужно. Ведь, наверное, там можно заняться и научной работой; поперек стоять, думаю, никто не будет. А это тоже нужно ценить, ведь у всех нас теплится надежда сделать что-то новое, необыкновенное, но не всегда есть возможности для этого. Кроме всего сказанного, надо помнить и еще одно: что в любой работе, какой бы она творческой ни была, всегда на девяносто процентов труда будничного, чернового, и только небольшая часть ее составляет творческую сущность».

Далее…