- 1970 год
- Лет 30—40 тому назад, когда
десятки и сотни летчиков моего поколения
мечтали, как говорил Чкалов, «облететь
вокруг шарика», когда мы еще не пытались
осваивать Северный и Южный полюсы планеты,
когда Австралия и Южная Америка казались
нам краем света, тогда даже нам, летчикам,
Земля казалась огромной. Но сегодня, когда
космонавты летают со скоростью 30 тысяч и
более километров в час, совершая за один
полет несколько десятков и даже сотен
витков вокруг «шарика», Земля стала в сотни
раз «меньше», а Австралия, Южная Америка и
оба полюса так «приблизились» к Москве, что
стали достижимыми через каких-нибудь 6—10
часов полета на самолете. В таких условиях
не только у космонавтов, но и у всех людей
Земли должно бурно нарастать стремление к
сближению народов и отвращение к войнам и
ко всему тому, что разделяет граждан разных
стран.
-
- 3 января.
- Первый рабочий день в новом году.
Правда, рабочий день только для
военнослужащих - сегодня суббота и все
гражданские организации не работают. Новый
год вся наша семья встречала на даче (гостями
были только моя старшая сестра Маруся и ее
сын Виктор).
- Праздничные дни для меня были
омрачены переживаниями за Беляева: ему
сделали повторную операцию, и врачи через
каждые три часа докладывали мне о состоянии
больного. В докладах не было ничего
утешительного, каждую минуту могло
произойти непоправимое. А.А.Вишневский
ежедневно лично осматривал Беляева и
проводил консилиумы со специалистами.
Сегодня в 13 часов также был консилиум.
Состояние больного очень тяжелое, он бредит
и не узнает посетителей. Положительный
исход болезни, по заключению врачей,
маловероятен.
- Мое начальство отмалчивается,
как будто космос для него перестал
существовать. Я тоже никому не докучаю
вопросами, готовлю полет «Союза-9» и делаю
все что могу для воплощения в жизнь
последних решений коллегии МО. Сегодня по
поводу этих решений говорил с
представителями ЦУКОС генералами
Максимовым и Агаджановым. Оба они
высказались за самый полный вариант «объединения
космоса», а именно, за создание в
Министерстве обороны Главного управления
по космическим исследованиям (на правах
вида Вооруженных Сил), объединяющего все,
что относится к космонавтике, но находится
пока в ведении различных военных ведомств.
По предварительным наметкам, реализация
этого варианта не потребует увеличения
штатной численности, ее даже можно
несколько уменьшить за счет сокращения
промежуточных инстанций.
-
- 4 января.
- Сегодня утром врачи порадовали
меня сообщением о первых робких признаках
некоторого улучшения в состоянии Беляева:
он хорошо спал, самостоятельно выпил чашку
бульона - появилась хоть какая-то надежда на
его выздоровление.
- Ко мне заходил генерал Ф.С.Гудков (начальник
Управления кадров ВВС. - Ред.). Он в отпуске
до 15 января, а после выхода на работу будет
оформляться в отставку (ему уже 68 лет, но
выглядит он отлично). Гудков ровным счетом
ничего не знает о ходе дела с моим
увольнением.
-
- 8 января.
- За последние четыре дня
состояние Беляева резко ухудшилось.
Вишневский делает все возможное для его
спасения, но положение, по-видимому,
безнадежное.
- Вчера весь день провел в ЦПК на
совещании по подготовке к длительному
космическому полету «Союза-9». Утвердили
основной и два дублирующих экипажа. В
основной экипаж включили Николаева и
Севастьянова, предусмотрев возможность
замены последнего Кубасовым (работоспособность
травмированной ноги у Севастьянова
восстановлена еще не полностью). Экипажи
Филипченко-Гречко и Лазарев-Яздовский
будут дублирующими.
- Сегодня маршал Кутахов улетел в
Германию, генерал Ефимов завтра улетает в
Египет, начальник ЦПК генерал Кузнецов
болен, космонавт Беляев медленно умирает...
В работе по подготовке одного из самых
ответственных (длительностью до 17-20 суток)
космических полетов у меня нет ближайших
помощников ни сверху, ни снизу. Да и сам я
нахожусь в подвешенном состоянии и в любое
время могу получить приказ об освобождении
от занимаемой должности. Положение дикое,
но буду держаться до конца.
-
- 11 января.
- Сегодня воскресенье, но я уже на
работе с 8:30. В Главном штабе тихо, работают
только Главком, начальник штаба и дежурные...
- Вчера с 17 до 19 часов Кутахов,
Леонов, Шаталов, Пашков, Крышкевич и я были у
Л.В.Смирнова - обсуждали процедуру
подготовки и проведения похорон космонавта
Павла Ивановича Беляева. Сегодня наши
решения уже опубликованы в центральных
газетах, а вчера у нас было много споров. Еще
днем мне звонили Леонов, Шаталов, Терешкова
и другие космонавты и настойчиво просили
добиваться решения о похоронах Беляева на
Красной площади и о проведении
государственных поминок в ЦДСА. На мои
возражения все они отвечали одинаково: «Надо
все организовать так же, как при похоронах
Комарова и Гагарина». По телефону мне не
удалось убедить космонавтов в том, что им не
стоит поднимать этот вопрос и что решение о
месте захоронения - на Красной площади или
на Новодевичьем кладбище - принимают
Брежнев и Косыгин лично. Вечером на
заседании похоронной комиссии (Смирнов,
Павлов, Кутахов, Смертюков, Шаталов) Леонов
и Шаталов вновь пытались настоять на своем.
Смирнов, почти не скрывая своего
раздражения, доказывал им, что они неправы.
Особенно покоробило всех заявление
Шаталова о том, что Беляеву при жизни народ
поставил памятник, а мы собираемся
похоронить его «где-то на Новодевичьем
кладбище». Никто из присутствовавших не
поддержал космонавтов, а мне было страшно
неудобно за них.
- Космонавты слишком
переоценивают значение своих подвигов и
принимают за чистую монету все, что пишется,
говорится и показывается по поводу каждого
пилотируемого космического полета в наших
средствах массовой информации (газеты,
книги, радио, кино, телевидение). Все это
делается с целью ознакомления нашего
народа и народов зарубежных стран с
достижениями в космосе советской науки и
техники, но делается, по установившейся
традиции, в основном так, что все эти
достижения представляются заслугой одних
лишь космонавтов. Такая традиция очень
вредна, но, к сожалению, круг людей,
связанных с космонавтикой (а их тысячи),
крайне ограничен для показа широкой
общественности.
- Помимо подготовки космонавтов к
полетам я и мои помощники много занимались
и их воспитанием, но надо признать, что наши
успехи в этом деле весьма скромные. Бремя
большой славы и далеко не всегда
педагогически выверенное отношение к
героям космоса со стороны министров,
секретарей ЦК и обкомов и других
высокопоставленных лиц калечат характеры
космонавтов гораздо быстрее, чем мы можем
их воспитать. На Новодевичьем кладбище
похоронены сотни героев войны, многие
генералы, адмиралы и маршалы. Там покоится
прах многих дважды Героев Советского Союза,
трижды Героев Социалистического Труда.
Выдающиеся писатели, художники, ученые и
крупные государственные деятели удостоены
чести покоиться на этом кладбище. А для
наших космонавтов это не высокая честь, а
всего лишь «где-то на Новодевичьем...».
-
- 14 января.
- На старом Новодевичьем кладбище
похоронили вчера летчика-космонавта СССР П.И.Беляева.
Накануне гроб с телом покойного был
установлен в Краснознаменном зале ЦДСА, в
почетном карауле стояли все члены
Политбюро (кроме Брежнева, Подгорного и
Косыгина), все маршалы и все космонавты.
Проститься с Беляевым приходили свыше 50
тысяч москвичей, к гробу было возложено
около сотни траурных венков от различных
организаций. Место для могилы Беляева было
выбрано мною вместе с Леоновым, Терешковой,
Шаталовым, Волыновым и Горбатко. На
кладбище я показал космонавтам и могилу
моего сына Аркадия.
- На поминках Беляева в Звездном
присутствовало более 200 человек. Траурный
вечер вел Кутахов, выступали Леонов, Мишин,
Глушко, Керимов, Пастухов (ЦК ВЛКСМ), Фролов (город
Щелково) и другие товарищи.
- Говорил сегодня с Кутаховым и
Морозом о пенсионном обеспечении семьи
Беляева и об увековечении памяти о нем.
Удалось договориться с ними по всем
вопросам, кроме одного - переименования
города Щелково в город Беляев (Кутахов и
Мороз категорически возражали против
переименования).
-
- 15 января.
- Меня очень беспокоит состояние
здоровья Павла Поповича. Три дня назад его
срочно отвезли в госпиталь с высокой
температурой и подозрением на грипп. А
сегодня генерал Бабийчук доложил, что у
Поповича резко скачет температура (от 37 до
40). Я приказал Бабийчуку собрать всех лучших
военных и гражданских медиков с целью
установления истинного диагноза
заболевания Поповича (возникло подозрение
на опухоль головного мозга) и методов его
лечения. Тревожит меня и затянувшаяся
болезнь Валерия Быковского.
- Сегодня пришлось крепко поругать
генерала Пашкова: он разрешил Леонову и
Титову поехать в Москву в рабочее время и
без особой надобности, несмотря на мои
неоднократные запрещения таких поездок
космонавтов. Леонов поехал к генерал-полковнику
Дутову, а Титов - к Нине Ивановне Королевой.
Генерал Кузнецов своим заигрыванием с
космонавтами сильно распустил их (сейчас он
болеет, а Пашков явно пасует перед ними).
Сегодня я послал в Центр полковника
Андриянова для проверки соблюдения
распорядка дня космонавтами и их занятий
зимними видами спорта. У меня накопилось
немало данных о том, что космонавты
нарушают распорядок дня, а их
непосредственные начальники «не замечают»
этих нарушений. Придется завтра самому
поехать в Центр, чтобы укрепить там власть
руководства.
- Только что позвонил Дутов. Он
тоже спасовал перед Леоновым и вопреки
мнению Главкома Кутахова настаивает на
увеличении пенсий и пособий для семьи
Беляева. Уступчивость требованиям
космонавтов и излишнее внимание к ним
наносят вред самим космонавтам.
-
- 17 января.
- Вчера провел совещание с членами
комиссии (37 человек), которой поручено
тщательно проверить состояние дел в ЦПК
имени Ю.А.Гагарина.
- Уже десять лет я отвечаю за
работу Центра, и за эти годы сделано многое -
были и великие победы, и серьезные
поражения. Основная задача Центра -
готовить людей к космическим полетам -
всегда решалась успешно: за 10 лет не было ни
одного случая срыва или задержки
пилотируемых полетов из-за
неподготовленности космонавтов. В общей
сложности проведено 15 пилотируемых
орбитальных полетов: восемь одиночных, пять
с двумя космонавтами на борту и два - с тремя.
Один из полетов закончился гибелью
космонавта Комарова, но личный состав ВВС
не виновен в его смерти - вся
ответственность за это тяжелое
происшествие ложится на промышленность и
на Главного конструктора В.П.Мишина. Трудно
кого-либо конкретно обвинить и в гибели
Гагарина, а также в смерти Беляева. Но я не
могу отделаться от мысли, что руководители
Центра - Кузнецов, Крышкевич, Хлебников,
Попов - не все сделали для предотвращения
таких тяжелых потерь, а, если это так, значит
и на мне лежит какая-то доля вины за эти
потери.
- В работе Центра есть еще много
недостатков, но он развивается и набирает
силы. Моя главная задача - помочь
руководству Центра устранить все, что
мешает дальнейшему совершенствованию
подготовки и осуществления пилотируемых
космических полетов.
-
- 19 января.
- После нашего сокрушительного
поражения в «лунной гонке» интерес к
космосу со стороны больших партийных и
государственных руководителей резко упал.
На приеме в Кремле по случаю успешного
завершения полета трех «Союзов» Брежнев
сказал: «Наша генеральная линия в
космических исследованиях - создание
орбитальных станций». Устинов, Келдыш и
Смирнов поступили неосмотрительно, вложив
эту фразу в уста Генерального секретаря ЦК
КПСС. Челомей и Мишин уже несколько лет
работают над созданием орбитальных станций,
но пока ни тот, ни другой не добились
заметных успехов в этом направлении. Оба
проекта станций морально устарели, к тому
же они вряд ли будут реализованы до конца 1972
года. К этому времени в космосе может
появиться более совершенная американская
станция. Имея ракету «Сатурн-5», американцы
могут легко обогнать нас и в деле создания
орбитальных станций (проекты нашей станции
рассчитаны на экипаж из трех человек, а на
американской станции смогут разместиться
одновременно от 6 до 12 астронавтов).
- Наше отставание от США
продолжает нарастать, и пока нет никаких
признаков, что мы сумеем его приостановить.
Только полное объединение всех космических
исследований под эгидой Министерства
обороны и учреждение единого
государственного органа для руководства
развитием космонавтики могли бы создать
условия, необходимые для ликвидации нашего
отставания.
- Сегодня я был принят первым
заместителем министра обороны генералом
армии С.Л.Соколовым. Я подробно рассказал
Соколову о состоянии дел с космическими
исследованиями, о наших ошибках и причинах
отставания от США. Приятно было видеть
неподдельный интерес собеседника - Соколов
задавал мне множество вопросов и проявлял
явное стремление глубоко вникнуть в
существо наших проблем. Мы договорились
встретиться еще раз. Не уверен, будет ли
польза от новой встречи с Соколовым, но
важно уже хотя бы то, что один из
руководителей Министерства обороны
проявил интерес к космонавтике. Правда, у
меня было немало встреч с Малиновским,
Захаровым, Гречко, Якубовским, Епишевым -
все они на первых порах тоже проявляли
интерес к космосу, но потом легко забывали о
нем.
- Генерал Кузнецов вышел на работу.
Состояние Поповича и Быковского заметно
улучшается (врачи после долгих колебаний
диагностировали у них грипп с осложнением
на легкие). Эпидемия гриппа в Москве еще не
достигла своего максимума и продолжает
усиливаться. В моей семье пока все здоровы.
-
- 29 января.
- Десять дней не брался за дневник -
все это время работал в Центре во главе
комиссии из 37 проверяющих. В составе
комиссии летчики, инженеры, ученые, врачи,
политработники, тыловики, финансисты. В
проверке состояния дел в Центре мне
помогали генералы Горегляд, Бабийчук,
Фролов и Васильев. Прошло уже 10 месяцев, как
ЦПК переведен на новые штаты и юридически
оформлен в научно-испытательную
исследовательскую организацию. Мы очень
тщательно проверили 70-й отдельный авиаполк,
все три управления, штаб и службы Центра.
Общее впечатление от проверки
положительное и сводится к следующему.
- 1. Организационная структура Центра и
полка образована правильно и
соответствует стоящим перед ними
задачам.
- 2. Основная масса личного состава
соответствует занимаемым должностям и
работает хорошо.
- 3. Центр и полк в 1969 году добились
заметных достижений в своей работе: в
космос поднимались 9 космонавтов (двое
из них - дважды), планы летной и учебной
работы выполнены без происшествий,
окрепла учебная база, космонавты Центра
успешно провели десятки выездов за
границу и сотни встреч с трудящимися
Советского Союза.
- Комиссией были отмечены и
главные недостатки в работе Центра и полка:
- 1) научно-исследовательская и
испытательная работа развернуты еще
слабо, строительство зданий для
тренажеров сильно отстает от плановых
заданий;
- 2) строительство в полку ведется
медленно, служба тыла и ИАС (инженерно-авиационная
служба. - Ред.) полка работают пока ниже
своих возможностей;
- 3) дисциплина и воспитательная работа в
Центре оставляют желать много лучшего,
качество спортивных занятий
космонавтов недостаточное, космонавты
нерегулярно проводят физзарядки;
- 4) начальник Центра генерал Кузнецов
часто и подолгу болеет, слабо руководит
своими заместителями, не умеет выделять
главные направления в работе Центра и не
может наладить тесное взаимодействие с
институтами и КБ;
- 5) заместители начальника Центра
товарищи Береговой, Николаев и Попов еще
не нашли себя как ответственные
руководители и воспитатели подчиненных.
- Общий вывод по результатам
проверки: Центр и полк находятся на подъеме
- в этом основная заслуга их коллективов, но
трудовые успехи могли бы быть более
весомыми, если бы руководство Центра -
начальник и его заместители - работало с
большей целеустремленностью и
ответственностью. В прошедшем году из
руководящих работников Центра лучше других
работали Беляев, Самсонов, Клишов,
Масленников, Лавров, Игнатьев, Суханов.
Поскольку Кузнецов снова болеет, а вчера
отвезли в госпиталь и генерала Пашкова, я
вызвал из отпуска Берегового и приказал ему
командовать Центром.
- Вчера и сегодня встречался с
Кутаховым и Морозом. Оба они молчат о моем «деле»,
а я не напрашиваюсь на их внимание. Чувствую,
что все это только вредит моей работе, но не
я в этом виноват.
Далее...
-
-