Первые сообщения о возможности полета южнокорейского космонавта появились еще во время существования СССР. 27 августа 1991 года Агентство «Ассошиэйтед пресс» со ссылкой на представителей правительства передало из Сеула, что Республика Корея пошлет своего первого космонавта на околоземную орбиту на борту советского космического корабля. Полет планировалось приурочить к проведению в августе-ноябре 1993 года в южнокорейском городе Тэджоне всемирной выставки ЭКСПО-93. По словам сотрудников Корейского института передовой науки и техники с этой инициативой выступила советская сторона. Согласно тому же сообщению, хотя стоимость реализации этого проекта еще не была определена, в начале (1992) года Южная Корея собиралась отобрать нескольких космонавтов для прохождения интенсивной подготовки к полету.
Косвенное подтверждение этой информации можно найти в статье Тоёхиро Акиямы «The Pleasure of Spaceflight» («Прелесть космического полета»), написанной в 1992 году. В частности, он пишет: «После меня на станцию «Мир» слетала британский астронавт Хелен Шарман. На следующий год и позднее на неё запланированы полеты граждан Кореи, Голландии и Бельгии». Откуда он взял эту информацию - неизвестно.
Ещё одним подтверждением этого стали сказанные в сентябре 2004 года слова министра науки и техники Южной Кореи О Мена: «Много лет назад нашу страну заинтересовал проект российской орбитальной станции «Мир». Именно тогда и возникло желание подготовить собственного космонавта и осуществить его полет на российской ракете».
Так что планы, вероятно, действительно были, но насколько они были реальны - непонятно. Как непонятно и то, осталось ли всё на уровне заявлений, или же были предприняты какие-то практические шаги.